Основоположнику историко-политического терроризма Р. Абдуллоеву!

«Свою политику по отношению к этой соседней стране

мы всегда будем проводить на основе взаимного уважения,

 созидательного сотрудничества и доброжелательности»

 Э. Рахмон

Откровенно говоря, историко – политические опусы экономиста Абдуллоева, недостойны серьезного ответа, так как специалисты над его измышлениями смеются, а сами работы свидетельствуют всего лишь о неадекватности автора. Но, к великому сожалению, подобные работы могут разжечь межнациональные конфликты, ибо рядовой читатель принимает их на веру, введенный в заблуждение высоким званием академика. Хотя академик этот экономист, и в вопросах истории разбирается как свинья в апельсинах.

Многовековая дружба таджикского и узбекского народов известна всем. В течение многих столетий они совместно жили, строили, работали и за это время стали друзьями, братьями, породнились. И сейчас в Самарканде и Бухаре, в Турсунзаде и Шаартузе, в Намангане и Сурхандарье, в Темурмалике и Спитамене они живут в дружбе и согласии. Но есть люди, к сожалению, считающие себя историками, этнографами, экономистами, то есть интеллектуалами, которым эта дружба и братство не по душе. Они хотят оспорить их, посеять зерна вражды, вырвать с корнями «древо дружбы», посаженное нашими предками.

Прочитав очередную статью узбекского академика Р. Абдуллоева под заголовком «Узбекистан должен вступить в НАТО и предъявить территориальные и иные претензии к некоторым странам СНГ»,[1] невольно приходишь к мысли, что это не дело рук одного автора, а продуманная стратегия, способная внести нестабильность во взаимоотношения центрально-азиатcких государств и усугубить и без того конфликтогенную ситуацию в регионе. В статье четко вырисовывается главное направление стратегии этой страны: Узбекистан любыми путями должен стать членом НАТО и извлечь пользу для себя из вывода американских войск из Афганистана ради укрепления своего положения в регионе. (Невольно вспоминается вывод советских войск из Афганистана в 1989 году, когда огромная часть вооружения и бронетехники 40-й армии досталась Узбекской ССР). Есть и внутренний аспект выдвинутой проблемы: создавая образ внешнего врага, нынешнее руководство Узбекистана старается отвлечь внимание общественности от насущных внутренних проблем, которых так много накопилось за годы правления Ислама Каримова.

В последнее время в средствах массовой информации широко пропагандируется идея вступления Узбекистана в НАТО якобы для борьбы с вызовами и угрозами национальной безопасности республики. Чтобы обосновать и оправдать стремление Узбекистана попасть в западный военный блок, уважаемый академик Р.Абдуллоев (если он на самом деле является таковым), выделил ряд пунктов и подпунктов, определяющих «нависшие над Узбекистаном военные угрозы - угрозы природно-техногенного характера, угрозы, связанные с межнациональными конфликтами и избытком трудовых ресурсов», предотвратить которые, «возможно лишь одним способом - путем вступления Узбекистана в НАТО».

Хотелось бы упомянуть уважаемому академику, во-первых, те факторы, что он перечислил, угрожают не только одному Узбекистану, но всем государствам региона, а во – вторых, за время существования у НАТО сложилась особая практика и процедура принятия новых членов, знание которых было бы полезно не только уважаемому академику, но и узбекским политикам и генералам, которым снятся огромные дивиденды, якобы получаемые из этого мероприятия. При этом они часто забывают о том, что не живут они в одиноком, удаленном от мира острове Робинзона Крузо. И знают ли они об истинных целях, намерениях натовцев, зафиксированных и не зафиксированных в уставе альянса.

В статье 10 Вашингтонского договора говорится, что «Стороны могут по единодушному согласию пригласить присоединиться к этому Договору любое европейское государство, способное воплощать в жизнь принципы этого Договора и способствовать безопасности в Североатлантическом регионе. Любое приглашенное таким образом государство может стать стороной в этом Договоре путем передачи своего документа о присоединении на хранение правительству Соединенных Штатов Америки. Правительство Соединенных Штатов Америки сообщит каждой из сторон о депонировании в него каждого такого документа о присоединении». Документом о присоединении, как указано в статье 11 Договора, должна быть ратификационная грамота, которая является свидетельством того, что страна-кандидат ратифицировала Договор.

Таким образом, базовыми требованиями для приглашения страны в НАТО согласно Вашингтонскому договору являются:

• географическое расположение страны: она должна быть государством европейского континента;

• способность воплощать в жизнь демократические принципы, преданность им;

• способность вносить вклад в коллективную оборону и способствовать безопасности Североатлантического региона.

И теперь нетрудно догадаться, что если до сих пор таким европейским государствам как Украине и Грузии не удалось вступить в НАТО, то как Узбекистану с его внутренними проблемами, удастся решить этот вопрос?

Несмотря на это, чтобы «научно» оправдать свой выход из ОДКБ и долгожданное вступление в НАТО, официальному Ташкенту пришлось в очередной раз прибегнуть к услугам, г-на Абдуллоева, опубликовавшего на сайтах целый ряд «аналитических статей». Проявление подобного академизма (т.е. оторванности науки от жизни и общественной практики) не всегда полезно прогрессу.

Всем известно, что НАТО, декларируя задачу демократизации региона СНГ, объективно оказывается одним из участников политического рынка стран постсоветского пространства, чем усиливает поляризацию политических сил и способствует расколу партий и политических движений по геополитическому принципу.

3 июня 2013 года в столице Узбекистана состоялась презентация регионального офиса НАТО. На представительство Североатлантического блока в Ташкенте будут возложены задачи по укреплению диалога и практической кооперации со всеми партнерами НАТО в Центральной Азии - Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном, Туркменией и Узбекистаном. По сообщениям официальных узбекских СМИ, со ссылками на зарубежные источники, главой представительства будет гражданин одной из стран НАТО, а на должность его помощника рассматриваются кандидатуры из числа граждан Узбекистана. Это негромкое событие, не получившее широкого освещения, на самом деле может стать ключевым в расширении влияния НАТО на территории бывших советских среднеазиатских республик.

По мнению известного киргизского политолога М. Сариева открытие офиса альянса в Ташкенте: "Это и есть работа политики мягкой силы. Не торопясь, шаг за шагом, НАТО внедряется в инфраструктуру стран региона. Это длительный и не очень заметный, но зато непрерывный процесс. Возьмите реализацию программы "Партнёрство во имя мира": натовцы прокачали через свои курсы весь генералитет стран Центральной Азии и, есть основания полагать, что они получили лояльное прозападное лобби в вооруженных силах всех наших стран. Сейчас начался новый этап внедрения НАТО в ЦА и трансформации здесь военной инфраструктуры".

И хотя многие аналитики считают, что сам факт открытия регионального представительства Североатлантического блока в самом сердце Средней Азии не стоит расценивать как однозначный крен политического руководства Узбекистана в сторону сотрудничества только с США и НАТО, нельзя не признать, что время и место для расширения зоны влияния НАТО выбраны идеально: Узбекистан вышел из состава ОДКБ, фактически принял натовские стандарты в своих вооруженных силах и получил гарантии снабжения новейшим оружием натовского же образца. Создается, впечатление, что американцы упорно и последовательно реализуют старую идею «3б». Бжезинского, озвученную в начале 90-х годов в знаменитой «Великой шахматной доске»: Узбекистан одна из четырех фигур (вместе с Азербайджаном, Украиной и Грузией), которую можно использовать в шахматной игре с Россией.

Нынешнее руководство Узбекистана строит отношения с альянсом с учетом отдаленных перспектив, понимая, что предстоящий вывод сил НАТО из Афганистана потребует укрепления безопасности в приграничных государствах, в том числе и в Узбекистане. В этом случае от альянса потребуются усилия не только экономического и политического характера, но и военного. В частности, альянсу необходимо будет принять меры по укреплению границ и существенной модернизации и технического переоснащения армий среднеазиатских стран, граничащих с Афганистаном.

"Узбекистан будет стремительно превращаться в экономического и военного гиганта региона. Это означает, что для Казахстана, Таджикистана и Киргизии спокойная жизнь закончилась. Узбекистан открывается для экономической модернизации, которую будут инвестировать западные страны под наблюдением США. Поскольку американцы определяют стратегическую линию, но сами не собираются вкладывать большие деньги в республику", – считает руководитель Ассоциации приграничного сотрудничества Александр Собянин. [2]

Тот факт, что Узбекистан позволил НАТО провозить через свою территорию неопасные грузы для войск коалиции в Афганистане, дал Ташкенту определенный рычаг воздействия на политику западных правительств в регионе. Изначально Узбекистан заморозил право на транзит в 2005 году - после того, как после резни в Андижане США выступили с критикой ситуации с правами человека в стране. Как только Узбекистан возобновил транзит грузов в 2009 году, высокопоставленные американские чиновники в сфере обороны и политики, включая госсекретаря Хиллари Клинтон, возобновили визиты в Ташкент.

Права человека остаются очевидной проблемой в восстановленном партнерстве Узбекистан-НАТО, поскольку власти Узбекистана дали понять, что не изменят свою внутреннюю политику с целью рассеять опасения Запада. Похоже, что и Запад и США решили примириться с жесткой позицией Узбекистана в этой проблеме и не потерять свои позиции в регионе, жертвуя демократическими принципами.

Таким образом, постепенно создавая почву для вступления в НАТО, Узбекистан старается получить козырь в решении территориальных проблем с соседями и не только. Копились эти претензии, ни много, ни мало - со времен создания Золотой Орды.

Р.Абдуллоев так выразил имперские настроения И. Каримова: «Узбекистан, исходя из его многовековой истории, имеет право быть правопреемником не только СССР, но и всех узбекских государств, первое из которых российские историки ошибочно называли и называют Золотой Ордой, но носившего название Узбекистан, к территории, которого в те времена, относилась и часть территории Советского Союза, которую ныне занимают Республика Беларусь, Республика Казахстан, Российская Федерация и Украина. Нетрудно прийти к выводу, что Узбекистан имеет право предъявлять территориальные претензии всем этим республикам».

Для этого автор пытается опровергнуть статус России как правопреемника СССР.

Претензии Р.Абдуллоева к Российской Федерации и Казахстану касаются также «избытка трудовых ресурсов в Узбекистане». Уважаемого академика не радует огромный трудовой потенциал, дешёвая рабочая сила для него - «острая проблема, ошибка демографии», которой Республика Узбекистан не может найти достойного применения. Поэтому, по его мнению, «РФ и Казахстан просто обязаны оказывать свою всестороннюю помощь Узбекистану из-за несправедливого распределения территории СССР и его собственности». Со времён распада Советского Союза Узбекистан таит обиду за доставшееся наследство - старую, давно изношенную технику и технологию производства, отсталую агарную экономику и ее водные проблемы. За 20-лет независимости Республика Узбекистан так и не сумела самостоятельно возродить и обновить эти ресурсы.

По мнению уважаемого академика, Российская Федерация и Казахстан просто обязаны оказывать свою всестороннюю помощь Узбекистану в решении проблемы, связанной с избытком трудовых ресурсов из-за несправедливого распределения территории СССР и его собственности. Где тут логика? Вместо того, чтобы советовать Российским и казахским руководителям, Федеральной миграционной службе и другим соответствующим органам этих республик, уважаемому академику следовало бы всерьез думать о том, как решить проблемы с безработицей. Ведь это проблема существует почти во всех постсоветских республиках.

Всем известно, территориальные проблемы в Центральной Азии существуют отнюдь не только между Узбекистаном и Таджикистаном, но и с другими соседями. Узбекистан считает «своими» населенные преимущественно узбеками города Сарыагаш, Туркестан и Сайрам, а также части Кировского, Махтааральского и Жетысайского районов Южноказахстанской области, которые в 1956 г. они были переданы Узбекской ССР, а затем частично возвращены Казахстану. Кроме того, между Казахстаном и Узбекистаном не урегулирована проблема разграничения акватории Аральского моря. В Казахстане существует проблема северных областей, населенных преимущественно русскими и тяготеющими к России. Напряженными остаются отношения между Азербайджаном и Туркменистаном, которые с 2001 г. не могут поделить между собой богатые нефтегазовые месторождения срединной части Каспийского моря. Пограничные проблемы Центральной Азии берут свое начало в национально-территориальном размежевании региона, проведенном в 1920-е гг.

Существовавшие здесь до Октябрьской революции 1917 г. государственные образования – Бухарское и Хивинское ханства, являвшиеся протекторатами России, а также ликвидированное вскоре после русского завоевания Кокандское ханство, имели совсем иные границы и были основаны не на этническом, а на конфессиональном и территориальном принципе. Незавершенным оставался и процесс консолидации самих центрально-азиатских этносов, сохранявших традиционное родоплеменное и земляческое деление. Как следствие, проведенные по национальному принципу границы не могли учесть всех особенностей расселения тех или иных этносов. Часть территорий с иноэтничным населением были включены в состав тех или иных республик с тем, чтобы сделать состав их населения более полиэтничным, а сами республики - более управляемыми.

Несовпадение этнических и государственных границ привело к тому, что во всех республиках Средней Азии проживают крупные общины других титульных этносов региона. Так, в Узбекистане по данным на начало 1999 г. проживало 1,2 млн. таджиков, 967 тыс. казахов, 216 тыс. киргизов и 142 тыс. туркмен, в Туркменистане (1995) – 407,1 тыс., в Кыргызстане (1999) – 665 тыс., а в Таджикистане (2000) – 937 тыс. узбеков. За исключением Узбекистана, где самой крупной общиной являются таджики, в остальных республиках Средней Азии наиболее многочисленная диаспора - узбеки. Наличие крупных этнических общин, проживающих на границе со «своим» титульным государством, превратилось после распада СССР в мощный конфликтогенный фактор.

Угроза этнического сепаратизма вела к тому, что численность этнических меньшинств занижалась статистикой. Так, количество таджиков в Узбекистане по некоторым оценкам достигает 5-6 млн. чел. (20-25% населения республики), а в Бухаре и Самарканде они составляют большинство населения. Именно это является основой для выдвижения таджикскими научными и политическими элитами исторических претензий на Бухару и Самарканд, рассматриваемых ими в качестве колыбели таджикского этноса и культуры.

Нерешенной остается и проблема этнических анклавов. В Кыргызстане расположены два крупных узбекских анклава – Сох и Шахимардан, где проживает от 40 до 50 тыс. человек, а на территории Узбекистане находится входящее в состав Кыргызстане село Барак с населением около 600 чел. Будучи отрезанными от «метрополии», жители этих населенных пунктов испытывают острые проблемы с пересечением государственной границы, функционированием экономики, социальной сферы и систем жизнеобеспечения. Попытки решить эти проблемы путем обмена территориями в 2001 г. оказались безуспешными. Предложение соединить Сох, где расположено 19 населенных в основном таджиками кишлаков, широкой полосой земли с Узбекистаном в обмен на передачу южной части анклава, было отвергнуто Кыргызстаном, посчитавшим, что предлагаемые земли не имеют агротехнической ценности, а Лейлекский и Баткенский районы в результате будут отрезаны от остальной территории республики.

Пограничные проблемы в «конфликтном треугольнике» Кыргызстан -Таджикистан-Узбекистан резко обострились в ходе Баткенских событий 1999-2000 гг., когда вооруженные отряды Исламского движения Узбекистана (ИДУ) дважды осуществляли рейды из Северного Таджикистана в Киргизию и Узбекистан, с трудом отраженные армейскими подразделениями, причем во время последних боев 2000 г. возникла непосредственная угроза Ташкенту. Опасаясь повторного прорыва боевиков ИДУ, Ташкент начал одностороннее минирование границ с Таджикистаном и Кыргызстаном, что повлекло за собой многочисленные жертвы среди мирного населения. Недовольство киргизской стороны вызвало размещение вооруженных сил Узбекистана в анклавах Сох и Шахимардан, что, по мнению Бишкека, противоречило международным нормам.

Последствия баткенских событий для жителей таджикско-узбекского приграничья оказались еще более серьезными. В 2000 г. из 18 кишлаков Сурхандарьинской области Узбекистана были депортированы более 5 тыс. таджиков, которых перевезли в пустыню Шарабадского района, а все населенные пункты были уничтожены ВВС Узбекистана. Поводом для депортации послужили сведения о том, что во время вторжения формирований ИДУ проживавшие в этих кишлаках таджики сотрудничали с боевиками. В настоящее время из пяти стран Центральной Азии полностью делимитировал сухопутные границы только Туркменистан, подписавший соответствующие договоры с Узбекистаном (сентябрь 2000 г.) и Казахстаном (июль 2001 г.)

Эти реальные факты, почему-то наш уважаемый академик не замечает, постоянно твердя о «геноциде узбеков» в Кыргызстане и их притеснениях в Таджикистане.

У уважаемого академика свои особые претензии, не только земельные, но и водные к Республике Таджикистан и в решении названных проблем с надеждой смотрит в НАТО. Согласно списку автора, второй по значимости «реальной угрозой национальной безопасности Узбекистана» является строящаяся Рогунская ГЭС.

Неизвестно, какими чувствами и соображениями руководствуется Р. Абдуллоев, когда винит и упрекает «старшего брата»: «Прекрасно зная, его (Узбекистана) официальную точку зрения к вопросам строительства вышеуказанных энергетических сооружений, (РФ) позволила себе выступить против Узбекистана, хотя с Таджикистаном и не заключила никого соглашения о строительстве Рогунской ГЭС».

Какое соглашение имеет в виду и ждет господин Абдуллоев?

Сегодня независимый Таджикистан вправе сам решать и планировать, как следует рационально использовать собственные ресурсы.

Анализ действующих международно-правовых актов по проблеме международ­ных водотоков позволяет определить круг прав и обязанностей государств в этой сфере международных отношений. Основным правом государств является право свободного распоряжения природными ресурсами, в том числе водой. Это право является неоспори­мым, неотъемлемым и постоянным, поскольку вытекает из суверенитета государства над ресурсами, расположенными в пределах его государственной территории. Вместе с тем международное право налагает определенные ограничения на реализацию этого права. В частности, международный водоток используется и осваивается государством с целью достижения его оптимального и устойчивого использования и получения связан­ных с этим выгод, с учетом интересов соответствующих государств, при надлежащей защите водотока.

Если уважаемый академик любит аппелировать на международные договора, то мы рекомендуем обратить внимание на следующее. Тем более, делается это не в ущерб соседним государствам, под пристальным присмотром экспертов. Но, для проспавшего Арал Узбекистана, это больная тема. Рогунская ГЭС была спроектирована в советские годы в узбекском НИИ. С тех пор ландшафт не изменился, сейсмичность, которой так пугает Ташкент, не возросла. Изменилось лишь отношение узбекской стороны к данному вопросу и конкретному соседу.

О каких соглашениях и договорённостях ведёт речь Р.Абдуллоев, если узбекская сторона впадает из крайности в крайность? От нападения сразу же переходит к глухой обороне и не реагирует на призывы к диалогу. И опять автор пытается выдать эту вполне решаемую водную проблему за «реальную угрозу, более высокую, чем военная угроза национальной безопасности Узбекистана со стороны враждебных сил и террористических организаций, базирующихся на территориях таких стран, как Афганистан и Пакистан».

Указанная проблема носит комплексный характер, поэтому она требует решения политическими, экономическими и правовыми средствами. Большую роль в решении данной проблемы может сыграть международное право как система норм и правил межгосударственного построения современного миропорядка, призванная согласовывать действия равноправных суверенных государств.

Однако в настоящее время к решению проблем управления водными ресурсами государств Центральной Азии международно-правовой подход остается слабым и противоречивым. Водная политика государств Центральной Азии должна основываться на взаимодействии отраслевых (специальных) принципов международного экономического и международного экологического права. Однако государства Центральной Азии рассматривают действия этих принципов не во взаимодействии, а изолированно, что приводит к противоречиям между государствами.

Так, государства верховья Амударьи и Сырдарьи (Таджикистан, Кыргызстан) в решении проблемы использования водных ресурсов исходят из отраслевого (специального) принципа современного международного экономического права – неотъемлемого суверенитета государств над их богатствами и природными ресурсами. Государства низовья (Узбекистан и т.д.) больше опираются на отраслевые (специальные) принципы международного экологического права: принцип недопустимости нанесения трансграничного ущерба; принцип экологически обоснованного рационального использования природных ресурсов; принцип обеспечения экологической безопасности. Рассмотрим содержание некоторых указанных принципов, применительно к решению проблемы управления водными ресурсами в Центральной Азии.

В соответствии с принципом неотъемлемого суверенитета государств над их богатствами и природными ресурсами государства имеют право на свободное и независимое развитие экономики и эксплуатацию природных ресурсов в соответствии их собственной политике. Этот принцип носит обычно-правовой характер. Указанный принцип содержится в ряде актов «мягкого» права, имеющих рекомендательный характер (резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, Стокгольмская Декларация по окружающей среде 1972 г., Декларации Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию 1992 г. т.д.), а также в актах договорного характера (ст.1 Международных пактов о правах человека 1966 г., ст. 2 Хартии экономических прав и обязанностей государств 1974 г.). В соответствии с п.2 ст.1 Международных пактов по правам человека 1966 года «все народы для достижения своих целей могут свободно распоряжаться своими естественными богатствами и ресурсами, без ущерба для каких-либо обязательств, вытекающих из международного экономического сотрудничества, основанного на принципе взаимной выгоды и из международного права»[3]. Заметим, что все государства Центральной Азии являются участниками обеих Международных пактов о правах человека 1966 г., положения которых имеют обязательный характер.

Профессор А.Я. Капустин отмечает, что «каждое государство борется в первую очередь за собственные интересы и безопасность. Для достижения конкретных результатов в сфере укрепления суверенитета и государственности используются различные механизмы, в том числе рациональное использование собственных природных ресурсов». [4] Одним из основных природных ресурсов Таджикистана являются его гидроресурсы, по которым республика занимает третье место в мире и второе место на постсоветском пространстве после России. В республике сосредоточены колоссальные запасы пресной воды в ледниках Памира, регулирующих водный баланс рек региона. На ее территории формируется 50 % стока воды бассейна Аральского моря.

Президент Таджикистана Э. Рахмон выступая на международной конференции, которая проходила 8-10 июня 2010 года в Душанбе, отметил, что «осваивая свои гидроэнергетические ресурсы, Таджикистан полностью учитывает интересы соседних стран. Именно поэтому, проявив добрую волю и исходя из необходимости обеспечения транспарентности, открытости и соблюдения общерегиональных интересов, Таджикистан обратился к Всемирному Банку с просьбой о выполнении технико-экономического обоснования и оценки социально-экологического воздействия строительства Рогунской ГЭС, что ныне реализуется…». В Послании Президента Таджикистана Парламенту страны в 2010 году говорится «Я еще раз, обращаясь ко всему народу региона, подчеркиваю, что Таджикистан, никогда не оставит своих соседей без воды. Мы готовы решить любые возникающие вопросы путем дружественных переговоров. Народ, всегда почитающий добрую славу и мораль своих предков, в своей повседневной жизни также соблюдает их и всегда уважает своих соседей».[5]

С целью укрепления сотрудничества государств в урегулировании водных отношений Республика Таджикистан на Всемирном водном форуме в Стамбуле в марте 2009 г. выступила с инициативой объявления 2012 г. Международным годом водной дипломатии. Президент Таджикистана Э.Рахмон отметил, что объявление 2012 года Международным годом водной дипломатии значительно способствовало бы укреплению сотрудничества и диалога, выработке новых подходов в урегулировании водных отношений между прибрежными странами, улучшило бы взаимопонимание водопользователей на всех уровнях.[6]

Государствам Центральной Азии сейчас необходимо полностью осознать важность противоречивых интересов, которые затрагиваются использованием трансграничных рек для производства электроэнергии и необходимость согласовывать их друг с другом при помощи взаимных уступок. Единственный путь достижения этих компромиссов между интересами состоит в заключении соглашений взаимопонимания. Международная практика отражает убежденность в том, что государства должны стремиться к заключению таких соглашений. В этом плане важно, что п. 36 Душанбинской декларации по воде содержит рекомендацию, что "трансграничное водное сотрудничество должно регулироваться региональными и международными соглашениями, а также должно поощряться между странами".[7]

В отличие от других тюркоязычных народов региона руководству Узбекистана не нравится все то позитивное, что происходит в Таджикистане: строительство электростанций, промышленных объектов, прокладка автотрасс, ни говоря уже о праздновании юбилеев известных таджикских мыслителей прошлого, а также знаменательных исторических дат.

Они не хотят понять, что освещение истории таджикского народа с древнейших времен в нынешних географических границах республики и методологически, и исторически неверно. Особенно, когда речь идет о памятниках материальной культуры арийских племен, расположенных на территории современных республик Центральной Азии и Казахстана, а также Российской Федерации, Ирана, Афганистана и других стран. Поэтому абсолютно антинаучна позиция историков Узбекистана, утверждающих, что таджикские историки должны отражать исходя из политических соображений, свою историю, только в рамках современных территориальных границ республики.

На болезненной теме «Бухара и Самарканд» спекулировать, по меньшей мере, безнравственно. Но раз это не остановило «академика всяческих наук» Р.Абдуллоева, то нам придется в нескольких строках напомнить ему.

Бухара и Самарканд - крупные исторические центры Средней Азии. Общеизвестно и признано, что Самарканд и Бухара считаются историческими, культурно-политическими центрами таджикского народа, которые прежде были районами компактного проживания таджиков. После прихода советской власти в Среднюю Азию в результате национально-территориального размежевания Самарканд и Бухара были включены в состав Узбекской ССР. А таджики, проживающие в этих районах, чему ещё остались живые свидетели и участники, в ходе переписи населения регистрировалось как узбеки. В документах также менялись их имена и фамилии. В Узбекистане, по данным на начало 1999 г. (поздняя статистика замалчивается РУ), проживало 1,2 млн. таджиков. Но, как правило, численность таких диаспор властями РУ всегда искусственно занижалась. По оценке русского этнолога Ю.Г. Кульчика, реальная численность таджиков в Узбекистане в 1,5-2 раза выше официальной, а в Бухаре и Самарканде они составляют большинство населения. Того же мнения придерживается исследователь Д. Шоберлайн-Энгел (США), по свидетельству которого на улицах Самарканда чаще слышишь таджикскую, чем узбекскую речь. По некоторым данным, численность таджиков в Узбекистане достигает 5-6 млн. чел., а это - 20-25% населения.

Наши наблюдения показывают, что дискутировать с академиком Р. Абдуллоевым и ему подобными другими «узбекскими академиками», считающимися себя асами в исторической науке по поводу этнонима народов региона, в частности, таджиков, узбеков, казахов, киргизов, бесполезное дело. Как он сам признает, можно годами спорить о том, что появилось раньше - яйцо или курица. Но хотелось на нескольких примерах ещё раз напомнить этому террористу от науки о последствиях такой игры.

С историографической точки зрения статьи Р. Абдуллоева являются повторением прежних попыток фальсификации истории, и вместе с тем кардинально отличаются от них. Если его предшественники усердствуя в искажении истории одной печатью монгольских ханов доказывали, что культура и наследие таджикского народа не является древней, то Р. Абдуллоев претендует на роль империи. И если его позиция созвучна с политикой официального Ташкента, то ничего хорошего это не сулит.

То, что Республика Узбекистан замахивается ни много, ни мало, на передел мира, является самым неадекватным шагом. В действительности, если раньше целью узбекских шовинистов и их наемников было внесение вражды между таджикской и узбекской нациями, то теперь «террорист от науки» настроен распространить огонь на всю Евразию. Становится ясно, что это бредовые идеи не одного Р. Абдуллоева, а результат коллективной деятельности организаций и политических группировок, подталкивающих Центральную Азию в круг трагических революций и политических игр. В целом статьи Р. Абдуллоева призывают к обострению отношений между народами и даже войну.

Чего стоят одни только территориальные претензии, выдвинутые Абдуллоевым к странам, с которыми Узбекистан не имеет даже общих границ – России, Украине, Армении?!

Или у Р. Абдуллоева ностальгии по нашествиям и грабежам со стороны кочевых народов, начиная от караханидов и до монголов, чудовищных деяниях Тимура хромого, и все это он приписывает узбекскому народу? Позиционируя себя как защитника узбекского народа, г-н Абдуллоев противостояние между киргизами и узбеками выдает за геноцид узбекского народа, однако умалчивает факты массовой насильственной узбекизации таджиков в Бухаре и Самарканде и вторжение головорезов Махмуда Худайбердыева на территорию Таджикистана с территории Узбекистана при открытой поддержке официального Ташкента.

Считая себя как минимум, ученым - энциклопедистом, уважаемый академик бросается из крайности в крайность, однако предлагаемые им тезисы научно необоснованны и неаргументированны. Он пишет: Хотя я экономист, я начал серьезно изучать историю. Странная вещь, ученый экономист, ещё академик считает, что историю можно изучить по википедиям, викитекам и другим страницам Интернета и дискутировать с людьми, которые всю жизнь свою посвятили исторической науке. Если он и экономику знает на уровне истории, то можно только пожалеть узбекскую экономику. Неужели уважаемый академик перелистал всю нашу историю, или ознакомился с наследием Ж.Шардена (1643-1713), Ч. Причарда (1786-1898), Дж. Вуда (1818-1871), Г. Клапрота (1783-1835), А. Гумболдта (1796-1859), В.В. Бартолда, Н.Ханикова (1819-1878) Арминия Вамбери (1832-1913), Р. Фрая и др.

Упорное нежелание признавать тот факт, что тюрки и до своего смешения с монголами не были представителями белой расы, каковыми являлись арийцы и их последующие потомки, индоевропейские и индоиранские народы, показывает полное незнание этнической истории арийских племен. Между тем, о таджиках и их прошлой истории, в частности, связанной с арийским происхождением, писали почти все российские и советские востоковеды. К примеру, еще А. Шишов – в 1910 году, В. В. Бартольд – в 1925 году, а позже Е. Э. Бертельс, С. П. Толстов и Л. В. Ошанин. Не случайно, что как бывшие, так и нынешние руководители и обществоведы Узбекистана не почитали В. В. Бартольда, Л. В. Ошанина, С. П. Толстова, А. А. Семенова, М. С. Андреева, И. И. Зарубина и других, то есть тех, кто утверждал, что таджики – прямые потомки арийцев, следовательно, древнейшие жители Средней Азии. Так, А. А. Семенов в своей статье "Материальные памятники арийской культуры" подчеркивает:

"Таджики … являются, как известно, потомками древнейших аборигенов, арийцев Азии, принадлежат к иранской группе великого арийского племени… Памятники прошлого властно говорят нам об этом населении, как бы указывая, что арийская культура выходила бесконечно далеко из рамок современного Таджикистана. Современная же Таджикская республика заключает лишь незначительную часть богатого археологического инвентаря арийцев Средней Азии; на общей картине минувшей жизни страны эта часть есть лишь одна из ее деталей и, как таковая, не может быть рассмотрена вне связи с прочими частями картины".

По мнению другого корифея востоковедения М. С. Андреева, "таджики являются народностью, входившей в состав обширной иранской группы, принадлежащей к арийской ветви семьи индоевропейских народов".

Эти вопросы академик Василий Владимирович Бартольд (1869- 1930) излагает так: "Оседлое население Средней Азии всегда принадлежало к арийскому племени, именно к иранской группе арийских народов".[8]

В другом месте ученый от имени средневекового арабского ученого Истахри говорит, что "язык Бухары есть язык Согда". По его словам, Беруни делит всех зороастрийцев Мавераннахра на хорезмийцев и согдийцев, из чего можно было бы заключить, что он под Согдом понимает всю или почти всю ту область, которую некогда греки называли Согдийской. Затем академик упоминает Макдиена, ученого X века, который утверждает, что у согдийцев есть свой язык, на него похожи языки бухарских рустаков, их там понимают. И Бартольд делает вывод "в Бухарской области было в конце X века несколько наречий согдийского языка, как языка народных масс… Верховья Зарафшана - единственная местность где теперь говорят на согдийском языке" [9]. Великий тюрколог неустанно повторял, что согдийцы и бактрийцы являются арийцами: "На своей первоначальной Родине согдийцы приняли персидский язык и сделались таджиками" "города, где жили тогда преемники согдийцев таджики, благополучно пережили монгольское нашествие и связанные с ним избиения". Коренным народом Средней Азии были предки таджиков, и как утверждает В. В. Бартольд, "мысль о среднеазиатском происхождении всей человеческой культуры высказывались не раз". Поэтому ученый убежден, что "коренное, иранское (по современной терминологии таджикское) население Туркестана в домусульманскую эпоху говорившее на особом наречии иранского языка и имевшее свою народную поэзию, при исламе быстро подчинилось культурному влиянию Персии и приняло персидский литературный язык[10]).

И в конце еще одна цитата из работ Бартольда В. В, которые он привел из других авторов. Эта мнение Рафаэла дю Мана о таджиках (персах): "Если все народы Востока признать слепыми, то персов можно будет признать одноглазыми".

Известный венгерский путешественник Арминий Вамбери побывавший в 1862-63гг. в Турции, Иране, Средней Азии и Афганистане, оставил после себя такие великолепные работы "Путешествие по Средней Азии (Санкт-Петербург, 1865г.) и "История Бухары или Трансоксании с древнейших времен до настоящего" (Санкт-Петербург, 1873г.) посвященные нашей истории. "В землях по ту сторону Окса (Вахш, Ому) уже в глубокой древности жил народ чисто иранского происхождения… Таким образом колыбель того исторического романа древнего Ирана, за который принимались Хамза из Исфагана и поэт Дакики, и который, позже был вполне обработан мастерскою рукою Фирдоуси, мы находим не на западе и юге, а в восточных округах нынешней Персии… Само персидское наречие нынешней Центральной Азии содержит в своих лексических и грамматичес-ких формах гораздо более следов древнего персидского языка, еще не искаженного турецко-семитическим влиянием, чем все прочие наречия вместе взятые".

Вторая цитата из этого автора: "Я заметил, что язык кокандских таджиков и по выговору и по грамматическим формам чище языка всех других таджиков. Это особенно заметно в Ходженте, где говорят языком, в котором сохранилось много форм вроде тех, каких употреблял древнейший персидский поэт Рудаки, родом бухарец"[11]

Кстати, уважаемый академик, венгерский путешественник дал подробное описание этнонима «узбека», но мы, придерживаясь этике, не будем приводить эту цитату, надеясь, вы поняли к чему мы клоним. Так, что уважаемый преуспевающий экономист и начинающий историк, настоятельно рекомендуем внимательно прочитать книги Арминия Вамбери.

Русский востоковед Е. К. Мейендорф, побывав в составе российской миссии в Бухаре в 1820 году, написал замечательную книгу "Путешествие из Оренбурга в Бухару". Из этой книги узнаем, что в Бухаре "около 8000 домов и до 70 000 жителей, три четверти которых таджики, в основном ремесленники. Остальное население состоит из узбеков, евреев, татар, афганцев, калмыков, индусов, а также купцов из соседних стран, некоторого числа паломников, персидских и русских рабов и незначительного количества негров и сияхпушей" Выходит, что в Бухаре тогда проживали более 50 тысяч таджиков, 8 тысяч евреев, 3 тысячи татар, 2 тысячи афганцев, а узбеки и другие составляли 5 тысяч.[12]

По мнению известного русского востоковеда Н.В. Ханикова «…персы или таджики (как они себя называют) в Азии считаются наиболее распространенными. Эти слова подтверждает также Ч.Причард: «В городах и его окружении проживают истинные иранцы, которых везде называют не персами, а таджиками. Действительно, таджики на Востоке считаются самыми известными и распространенными. Существует мнение, что таджикские поселения встречаются на границах Китая и Тибета.

Было бы излишним останавливаться на этнониме «таджика». Достаточно верить словам Н.В. Ханикова о том, что таджиков знали и до нашествия арабов. Древние источники персов называют не Посе (Перс), а Тяочжи… Только позднее, когда китайцы появились на западных рубежах Ирана, коренное население стали называть тяочжи. Это еще раз доказательство того, что и в далекие времена название «таджик» был более распространненым в восточной части Иранской империи.

Эту точку зрения подтверждает также и немецкий ориенталист Г.Клапрот: «Китайцы были знакомы с именем «таджик» еще до рождения Иисуса Христа. Тогда они называли персов «Тиао-чи».[13]

В другом месте Клапрот утверждает: «Доказательство того, что бухарцы - персидского происхождения, в корне должно изменить старую систему этнографиической науки Центральной Азии, так как населения городов Бухары, Кашгара, Хутана, Ярканда, Ахсу, Уш, Турфана, Хамила состоят из народов, говорящих на персидском».

Если уважаемый академик хотел бы серьезнее взяться за этноним слова «узбек» или «узбак», должен был бы обратиться, хотя бы на несколько источников. Тогда бы он убедился в том, что этноним узбек как этнос не был настолько распространеным как ему хотелось бы. Если бы он обратился на наследие Шейха Атора, Джелаладдина Руми (Чусти куну турки кун, на нармиву точики…), Шейха Саади (живший в Шеразе в XII-XIII веках, по завершению своего путешествия по Средней Азии сразу после холокоста, устроенного монголами писал: Шояд ки ба подшох бигуянд, турки ту бирехт хуни точик…» в переводе: «Сказать следует падишаху: «тюрки твои пролили кровь таджикскую».) и Абдурахмана Джами, убедился бы в топографических различиях двух этносов. Джами вот что писал о себе и своем ученике и друге - Алишере Навои «У, ки як турк буду ман точик, харду доштем хешии наздик». Заметьте, уважаемый академик, Абдуррахман Джами не говорил: «Хоть он был узбаком, а я таджик». Следовательно, в то время пока еще не сформировался такой прославленный вами этнос, как «узбек».

В истории не было, да и не будет никогда, чтобы история и культура какого-то народа создавались на несколько тысячелетий раньше прихода его самого на историческую арену.

Антинаучные, необоснованные подходы приведут лишь к смехотворным выводам. Так, например, объявляя Тамерлана отцом узбеков, его потомки допустили явную оплошность. Если исходить из современной концепции историков Узбекистана о том, что история узбеков берет свое начало еще во втором тысячелетии до н.э., а их любимый "прародитель" появился на свет в XIV в. н.э., которого они приобрели благодаря ненавистной им теперь советской власти и коммунистической партии, создавших Узбекскую Республику на той территории, где родились не только примат узбеков Тамерлан, но и великие ученые, поэты, гуманисты таджикской национальности, то последних автоматически нужно причислить к узбекскому народу.

Хотелось бы в конце напомнить вам одну популярную узбекскую поговорку: ит ҳурар, карвон ӯтар, т.е. собака лает, а караван идет... На таджикском литературном языке эти слова звучали бы так из уст Джалаледдина Руми...

Ҳазорон корвон рафтанд дав дав,

Ҳануз ҳам ин сагон доранд ав-ав!

Что в подстрочном переводе означает «Тысячи караванов уже прошли,

Но все еще брешут эти псы!»

Д.ф.н., профессор Имомов М.С.

к.ю.н., доцент Насурдинов Э.С.

к.и.н. доцент Самиев Х.Д.

к.и.н., доцент Раджабов С.М.